В лесах Африки

В ЛЕСАХ АФРИКИ

Темнокожие фигуры сновали вокруг костра, красноватые отблески которого освещали лишь небольшой участок до­лины.

Его огонь светил сквозь стену колючих растений, цветы которых раскрывались к ночи и источали сладкий аромат. Этот аромат притягивал больших, разноцветных бабочек. Они парили вокруг цветов с тихим гудением.

Однако люди, теснившиеся у костра, чтобы занять место получше, не видели и не чувствовали красоты. Обычно они оставляли её без внимания. Грубее и крупнее должно было быть то, что могло бы привлечь их внимание.

Теперь в этой суете, казалось, возникло определённое беспокойство. Тесным кругом сидели они на корточках на земле, так что коричневые полуодетые тела касались друг друга, люди же этого не замечали. Они были привычны к такому.

Их взгляды были жадно прикованы к большому куску мяса, который медленно поджаривался на костре. Капли стекающего сока падали в огонь и распространяли острый, горелый запах, который заглушал все ароматы вокруг.

Капанье прекратилось, вокруг жаркого образовалась коричневая корка. В предвкушении наслаждения губы начали чмокать, красные языки торопливо проводили по ним.

В стороне две женщины наполняли козьим молоком множест­во маленьких глиняных чашек, из которых ни одна не была похожа на другую. Изделия, сделанные руками женщин племени. У каждой женщины была своя манера украшать глиняные изделия. Это было их гордостью – всё время придумывать что-то новое.

И вот они закончили свою работу, которую выполняли молча, медлительными движениями. В то же время усилившееся чмо­канье известило о том, что еда готова.

Двое мужчин поднялись на резко прозвучавший призыв женщины, заботившейся о жарком. У них были маленькие барабаны на ножке, с их помощью они ритмично производили оглушительный шум, который явно через определённый промежуток времени прекратился, причём так же одновременно, как и начался. Теперь они прислушивались.

Поблизости прозвучал крик совы. Удовлетворённые, они снова заняли свои места и стали ждать вместе с остальными.

Но нетерпение ожидающих было подвергнуто трудному испытанию. Прошло немало времени, когда они, наконец, увидели приближающееся мерцание света. Через несколько мгновений можно было различить людей, двигавшихся к костру.

Под предводительством двух чернокожих, почти нагих мужчин, несущих в руках горящие головни и предусмотрительно освещающих тропу, приближалось пять женских фигур.

И вот они вошли в круг у костра. Сидевшие вскочили и издали своеобразные певучие звуки, которые должны были означать преданность и приветствие. Но они больше походили на крик дикого животного, алчущего пищи.

Мужчины сели позади круга вблизи стены кустарника, в то время как пять женщин подошли к огню, который ярко осветил их.

У четырёх из них одежда была похожей: на них был сплетённый из волокон пёстрый набедренный фартук, который охватывал их тело, а также большой четырёхугольный кусок плетёной рогожки с отверстием посредине, достаточно большим, чтобы можно было просунуть голову. Этот кусок рогожки закрывал верхнюю часть тела. Ноги были голыми, если не считать одеждой густые пучки волокон, которые были привязаны вокруг щиколоток.

Эти женщины были разного возраста. Две из них казались ещё довольно молодыми, тогда как две другие были пожилыми.

Они были упитанными, толстые щёки блестели от жира, так же как и части тела, не покрытые рогожкой. Толстые, выпяченные губы придавали отталкивающий вид их лицам, которые сами по себе не были некрасивыми. В самую нижнюю часть носа была вставлена палочка из слоновой кости. Такие же палочки были закреплены и в курчавых чёрных волосах.

Совсем другой была пятая женщина: её смугловатое лицо было удлинённым, губы – тонкими, а нос не был обезображен. Её одежда состояла из белого платья, которое казалось тканым.

Как и у других женщин, посредине платья было вырезано отверстие, из которого выступала её маленькая голова. Но этот белый покров доходил до стоп и окутывал всю фигуру. Посередине он был перехвачен сплетённой из волокна пёстрой верёвкой и при ходьбе немного подбирался.

Как существо из чужих краёв, стояла она среди других. Её возраст было трудно определить, но первая молодость, вероятно, была уже позади.

– Бу-анан! – кричали ей люди. – Бу-анан, Белая Мать!

Не отвечая, она шла к предназначенному для неё месту, которое было отмечено львиной шкурой, сложенной несколько раз. Благодаря этому она сидела выше других, располагавшихся на земле.

Две младшие женщины, пришедшие с ней, остались стоять позади неё, а две другие подошли к костру и помогли снять мясо и положить его на плоские камни.

Затем подошли двое мужчин, которые своими короткими бронзовыми ножами разрезали его на столько частей, сколько указали им женщины.

Бу-анан поднялась с определённой грацией. Она вытянула руки перед собой, ладонями кверху.

– Ану, Бог, мы благодарим Тебя за эту вкусную пищу! – сказала она немного нараспев приятно звучащим голосом.

После этого к ней поднесли камни с разрезанным, дымящимся мясом. Похожим на кинжал приспособлением она накалывала один кусок за другим и протягивала подходившим женщинам и мужчинам, которые принимали мясо таким же приспособлением для еды.

Однако она раздавала куски не без разбора. Сначала она внимательно смотрела на подошедшего и, наделяя мясом, говорила ему несколько слов.

– Сегодня ты мало работала, ты насытишься небольшой порцией еды, – сказала она одной девушке, которая со своей долей поспешно скрылась за другими, будто стыдясь.

Одному мужчине она дала два куска со словами:

– Твоя бдительность спасла сегодня наш скот от жёлтого. Возьми то, что ты заслужил за это!

Все были удовлетворены и возвратились на свои места, полу­чив сначала из рук девушек чашки с молоком.

Началось торопливое, громкое пиршество, при котором не было сказано ни слова. Бу-анан в нём не участвовала. Она взяла только чашку с молоком и медленно, словно в глубоком раздумье, выпила.

К концу трапезы люди начали посматривать на неё.

– Бу-анан думает, Бу-анан нам что-то расскажет, – шептали они друг другу. Они явно радовались этому.

Мясо было съедено без остатка, никто не мог получить больше, чем уже получил. Зато девушки наполняли чашки молоком второй раз и даже третий, если кто-то хотел.

Затем и этот запас был исчерпан. Люди откинулись назад и, полные ожидания, смотрели на Бу-анан.

Вдруг она начала тихо говорить, так тихо, что было почти удивительно, что люди могли понимать её слова. Но они привыкли к этому и знали, что чем дольше будет говорить ясновидящая, тем сильнее будет становиться её голос.

– В далёкие-далёкие времена, прошедшие так давно, что со­зерцать их можно лишь обращённым назад взором, здесь жил чело­век-буйвол. Он был сильным, но в то же время и диким. Он не умел вести себя. Поэтому буйствовал, как ему хотелось. То, что попадалось на его пути, он громил. Его дыхание было жарким, как дым от огня, он выпускал его через ноздри. Он не носил одежды, потому что его тело покрывала бурая курчавая шерсть.

Она остановилась, словно для того, чтобы картина действи­тельно ожила перед душами слушателей. Затем продолжила, на этот раз уже немного громче:

– Теперь вы представляете себе настоящего буйвола и удивляетесь, что я называю его человек-буйвол. Но это был человек! Он ходил на двух ногах, как это делаете и вы, две другие вытягивал перед собой. И рога не росли у него на голове, а он носил их, прикрепив к полоске лыка, как вы носите короны из перьев.

Новая картина возникла перед слушателями, но она была уже не такой ясной. Буйвола они видели часто, его они могли себе представить. Но представить себе буйвола на двух ногах казалось почти невозможным.

Однако Бу-анан считала, что дала им уже достаточно времени. Она немного подняла голову, слегка поднялись и её руки, которые в противоположность коротким, округлым рукам остальных женщин имели длинную и изящную форму.

– У человека-буйвола была жена. Я не знаю, как он её нашёл. Её звали Ра-а и это была настоящая человеческая женщина, только крупнее, чем мы сегодня. Она была с ним недолго, когда заметила, что свет дня погас. Вокруг было темно, потому что светила ночи ушли спать. Она стала плакать. А человек-буйвол смеялся над ней. «Пойдём спать, Ра-а, – сказал он, – когда-нибудь снова будет светло».

Но она боялась, что может пройти много времени, пока снова засияет свет. А если тьма получит власть над миром, то всё ночное зверьё, всё злое и недоброе отважится выйти наружу.

Однако она знала также, что над миром живёт Господь, к Которому можно обратиться в величайшей нужде. И тогда на крыльях мудрой совы она в горячей мольбе послала ввысь свои мысли.

Я не знаю, смогла ли сова подняться на самый верх, – детским голосом прервала ясновидящая свой торжественно излагаемый до этого момента рассказ. – Я думаю, что ей навстречу вышли существа, которые нежными, добрыми руками приняли просьбы и принесли их Господу.

После этого она снова продолжила рассказ:

– Но Ра-а молила, чтобы Господь послал ей помощь, потому что хотела пойти искать солнце. И она покинула человека-буйвола, который препятствовал ей, так как не хотел обходиться без неё.

Она шла по песку и колючкам, по змеям и жабам, ведь она не могла видеть, куда ступала. Её ноги были изранены. Её страх был велик, но она не отступала. Всякий раз, когда она изнемогала, она взывала: «Господь!», – и тогда приходила новая сила.

А затем она нашла солнце!

Злой дух упрятал его в большой каменный сундук, вместе с овном. А сундук поместил глубоко в воду. Через щель в каменном сундуке Ра-а увидела лучи солнца и так обрадовалась, что чуть не умерла.

Затем она трижды воззвала: «Господь!», – потому что ей нужна была утроенная сила.

И тогда она смогла настолько расширить щель, что овен сумел просунуть свой рог. После этого потребовалось уже совсем немного усилий, и солнце, величественное, яркое, смогло выскользнуть. Потом и овен полностью освободился.

Ра-а вывела солнце из воды обратно на небосвод. Злой дух не мог навредить небесному светилу, пока оно было у неё в руках, потому что в Ра-а была сила Господа.

С тех пор солнце никогда больше не исчезало. С того дня оно зовётся Ра-на, как мы все его называем. Прежде его называли Та-те-ки, как ещё говорят наши дети.

Бу-анан умолкла, остальные оживились. Им понравился рассказ. Как было бы ужасно, если бы сегодня солнце снова было украдено!

– Бу-анан вернула бы его нам, как это сделала Ра-а, – утешила одна женщина.

– А что стало с овном? – захотел узнать один мужчина.

– Ах да, овен! Овен! Ты ничего больше не сказала о нём! – настаивали они все.

Бу-анан подняла взгляд, и чуть заметная улыбка промелькнула на её губах.

– Овен не смог больше вернуться на землю, потому что он испил слишком много от сияния солнца, – сказала она поучительно. – Ему позволено стоять на небосводе! В ночное время вы можете видеть его.

– Это с тех пор приносят в жертву баранов? – спросили не­­сколько мужчин.

Бу-анан подтвердила:

– Это верно, только мы приносим их уже не Ра-а, так как она была лишь человеческой женщиной. Господу, Ану, мы приносим в жертву белого барана с чёрной головой, Его Сыну – совсем белого или же ягнёнка, если вдруг в стаде не окажется ни одного совсем белого барана!

Возбуждённые люди продолжали разговаривать, но они были под таким сильным влиянием Белой Матери, что даже сейчас приглушали свои голоса. Однажды, когда они безудержно кричали, Бу-анан покинула костёр. Они не хотели второй раз быть винов­никами подобного.

Они постоянно наблюдали за лицом ясновидящей. Они не хотели упустить момент, когда она снова захочет обратиться к ним. И действительно. Вот Бу-анан снова подняла своё тонкое лицо, и зазвучал её голос:

– Ра-а была женщиной, которая победила тьму. По Воле Господа так должно быть во все времена. Женщины и девушки несут в себе больше светлого, чем мужчины, которым вместо этого дано больше рассудка и больше человеческой силы.

Женщины должны возлагать свои просьбы на крылья совы и вымаливать силу Ану всегда, когда они нуждаются в ней. Женщины должны заботиться о том, чтобы нравы племени становились всё светлее и чище, так чтобы они могли выстоять перед взором Ану.

Чтобы женщины смогли это сделать, вы, мужчины, должны беречь их как ваше самое ценное достояние! Не касайтесь их нечистыми руками, не оскверняйте их нечистыми мыслями. Они должны быть лучами, которые Ану послал вам свыше, чтобы осветить вашу жизнь! Разве вы осмелились бы омрачить солнечные лучи?

Они все стали уверять, что это никогда бы не пришло им в голову.

– Тогда давайте расходиться. Вечер был прекрасным. Давайте поблагодарим за это Ану!

Ясновидящая вышла в центр круга, где пламя костра уже затухало. Она снова вытянула руки прямо перед собой. Белое одеяние ниспадало с них, так что они были похожи на большие крылья:

– Ану, Бог, мы благодарим Тебя! Вложи в мои раскрытые руки от Твоей Силы, чтобы я могла передать её дальше. Пусть пребудет Твоё благословение над нашей ночью!

Когда она окончила, то подняла руки и повернула ладони вниз, словно хотела излить полученную силу над склонёнными головами людей своего племени.

Двое темнокожих мужчин торопливо проскользнули вперёд и вытащили из костра головни. Теперь они освещали тропу, по которой должна была пройти Бу-анан в окружении своих четырёх женщин.

Никто не сказал ни слова. Тем самым они бы лишили действенности полученную силу.

Когда Белая Мать удалилась на достаточное расстояние, другие тоже вытащили горящие головешки и заторопились к своим жилищам.

Там, где полыхал огонь, осталась лишь горка пепла.

…